Освободившись ото всей преподавательской работы, Раджниш начал развертывание своей раджас-энергии с помощью лекций на такие спорные темы, как Махатма Ганди, секс, ортодоксальный индуизм и социализм. Он открыто и смело критиковал Ганди, его идеи, его последователей в течении года столетнего юбилея Ганди 1968-69.

Бхагванская политика Ганди основывается на двух моментах: первое, он находит Пц*ди человеком этики, а не религии. Бхагван не рассматривает Ганди" как религиозного человека, несмотря на то, что именно этим он исщсстсн всей ИНдии, потому что Ганди не имел никакого опыта медиации. Бхагван указывает дал ее, что концепция Ганди, основывающаяс/Я на религиозном синтезе, была не свободна

от его склонности к индуизму.

Согласно Бхагвану: «Ганди ничего не знал о медитации, Но пытался создать определенный фасад синтеза. В основном он был индуистом, и оставался индуистом всю свою жизнь, до самого конца. Он называет Бхагават Гиту своей Maтерью, но никогда не называет Коран своим отцом - даже дядей.

Хотя он говорит, что его учение основывается на Гите, путь, которым он руководствуется является абсолютно политическим - ловким, хитрым, но не подлинным... Все, что он находит в Коране, в Библии, в Дхамападе, все, что согласно с ГитоЙ, он немедленно вытаскивает и говорит: «Посмотрите! Все религии учат одному и тому же!

Но имеются много вещей, которые идут против Гиты в Библии, которые противоречат Гите, в Коране, в Дхамападе. Он не замечает их... такой его синтез фиктивен. Фактически, он вычитывает Гиту везде, везде, где он находит отражение Гиты, немедленно говорит: «Посмотрите! Они говорят то же самое!» Но как же быть с отличиями? Что делать с абсолютно противоположными точками зрения?

Ганди выбирает куски, а затем делает из них смесь, которую он называет синтезом Всех религий. Такого никогда не было. Ни мусульмане не согласились с ним, ни индуисты... И он был убит индуистом.»

Описывая свое собственное видение религии, и в этом контексте объясняя природу своей работы, Бхагван говорил в марте 1971 года: «Я не синтезатор, Подобный Ганди, я не называю что угодно синтезом религий. Я говорю, что все религии с их индивидуальными различиями приемлемы для меня...

Коран и Гита не едины, но связь может объединить. Моя задача состоит в том, чтобы сплести сеть из саньясинов, которые будут такими, что смогут образовать нужные связи.

Эти саньясины будут делать намадж в мечети, говорить молитвы в церкви и совершать киртан (индуистское культовое пение) в храме. Они будут идти по пути Махавира, медитировать как Будда, и даже экспериментировать с традицией сикхов: таковы возникающие связи - живая цепь человеческих связей. Все должны быть охвачены одним религиозным чувством, что все религии, несмотря на разделении их, едины: не в том смысле, что все религии неразделимы, но в том, что несмотря на разделение, они едины в своем внутреннем гармоничном движении к одной цели. Они едины в том смысле, что они ведут вас по направлению к одному сверхсознанию.

Общая перспектива, которую я имею перед собой, такова, что я должен помогать каждой личности двигаться согласно ее способностям, ее положению в эволюции, ее культуре - в согласии с тем, что уже имеется в крови каждого человека Тогда должно быть намного легче ему достичь цели. Поэтому я не считаю ни одну религию моей собственной, а также ни один путь моим собственным, потому что сейчас один единственный путь или одна религия не будет работать для будущего...»

Бхагван, кроме этого, считает взгляд Ганди на общество и его решение этих проблем примитивными и ненаучными. Он находит их регрессивными, потому что они коренятся в традиции. Бхагван указывает, что Ганди больше одобрял старые средства, примером чего является пропагандирование им прялки. На взгляд Бхагвана Ганди не одобрял модернизации Индии, которая абсолютно необходима.

Что касается секса и рождаемости, Ганди твердо отстаивал самоконтроль и безбрачие, которые Бхагван находит неосуществимыми. Бхагван привлекает наше внимание к вопросу демографического взрыва и отсюда поддерживает современные методы контроля над рождаемостью.

Идеи Ганди, связанные с почитанием бедности, тотально неприемлемы для Бхагвана. Ганди игнорировал бедность тем, что называл бедняка дариранараян (бедный бог). Бхагван говорит, что бедность должна быть разрушена, а не увековечена. Для этого, говорит он, Индия должна как можно скорее отказаться от ее вековых предрассудков и суеверий, которым следовал и сам Ганди, и лучше, если она, наконец, шагнет в двадцатый век.