Несмотря на серьезный интерес к коммунистической идеологии, Раджниш проявлял личную симпатию по отношению к социализму. Он и его друзья верили, что социализм дает ответ на все вопросы, все экономические проблемы Индии. В течение этого периода времени Раджниш оставался атеистом, открыто критикующим религиозные ритуалы и слепую веру в святые писания.

(Тут следует подчеркнуть, однако, что медитация, которую практиковал Раджниш, не была какого-то религиозного ритуала или предписания, налагаемого какойлибо религией. По мысли Бхагвана медитация является по-существу мирским феноменом, она не имеет ничего общего с какой-либо религией. Мы изложим его точку зрения на медитацию в пятой части). Бхагван описывает свое поведение в те дни следующим образом:

«Дело в том, что те, кто знал меня с детства, никогда не поверили, что религия и я могут быть вместе. Это превосходило все их ожидания, потому что, как они называли или считали религией, было то, против чего я боролся. То, что они называли поклонением, было то, что я называл чепухой.

Тот, кого они называли саньясин, для меня был никто иной как беглец от жизни. То, что они называли писаниями, перед которыми они почтительно склонялись, для меня было просто обычными книгами, на которые я мог положить свои ноги. То, что они утверждали как лежащее за пределами сомнений, я подвергал сомнению и подозрению. Их бог, их душа, их спасение, все это служило мне материалом для шуток ц насмешек.»

Хотя Раджниш продолжал интересоваться социализмом в то время, как он был в высшей школе, он стал все больше и больше критиковать его. Фактически, около 1950 года, как вспоминает его друг Гулаббхай, он начал критиковать знаменитых лидеров индийской социалистической партии, таких как Джайя Пракаш Парайян.

Раджниш однажды даже посетил национальный избирательный митинг социалистической партии, который был устроен в Панчмархи, как наблюдатель. Митинг принес ему полное разочарование. Кроме того, если не обращать внимания на чтение Раджнишем Маркса и социалистической литературы и на его участие в организациях, мы увидим, что его поиск оставался ­исключительно духовным. Духовный поиск продолжал быть встречным течением во всей его активности

Это показывает, что его разочарование в Марксе и социалистических идеях привело его к более ясному пониманию своего собственного направления и предназначения. Для него стало совершенно ясно, что корни человеческой беды и несчастий скрыты не в какой-либо социальной и политической системе, скорее их источник был где-то еще. Раджниш понял, что только революция в сознании, а не в политике, может принести мир и счастье.

Другой давний друг Бхагвана, Шиям Сони, рассказывает:

«Однажды, когда мы учились в высшей школе, в одну ночь полнолуния некоторые из нас сидели на берегу реки. Было около одиннадцати часов и все было таким спокойным и мирным. Внезапно Раджниш нарушил молчание и сказал, что он точно играл в области религии - и нигде больше. Его место было в религии.

Я разделил и понял его чувство, но не мог поверить этому, потому что в эти дни он очень сильно углубился в коммунизм. Мне не пришлось ждать слишком долго, так как я начат замечать вскоре после той ночи, как все, исключая религию, стало тотально бессодержательным для него.»

Этот переход в Раджнише от интереса к коммунизму и социализму к интересу к религии и духовности произошел между 1945 и 1950 годами.

Несмотря на свою внешнюю активность и свою увлеченность идеями, он оставался очень любящим и почтительным членом своей семьи.

Однако, он не колебался, когда надо было искренне выразить свои взгляды и всегда оставался твердым в своих решениях. Следующий инцидент между Раджнишем и его отцом иллюстрирует это.

Когда Раджниш был молодым, ему очень нравилось носить длинные волосы, такие длинные, что покупатели часто спрашивали его отца, Дада, кем был Раджниш - мальчиком или девочкой. Это всегда вынуждало Дада давать объяснения, что Раджниш был действительно мальчиком. Покупатели всегда удивлялись видя мальчика с такими длинными волосами.

Наконец Дада попросил Раджниша подстричься, когда тот отказался, отец шлепнул Раджниша - хотя не так сильно. Это был первый случай, когда Дада ударил Раджниша и после этого он почувствовал себя так плохо, что извинился перед ним.

Тем не менее Раджниш ушел и побрил себе голову. Увидя его бритую голову Дада был шокирован, потому что согласно индийскому обычаю, сыну полагается брить себе голову только на смерть отца. Раджниш попросил Дада сделать выбор, либо он отрастит свои волосы снова, либо сохранит свою голову бритой. Дада позволил отрастить ему волосы: он выбрал меньшее зло и предпочел длинную прическу сына впечатлению, что он уже умер! После этого Дада стало ясно, что он уже не может навязать свою волю своему сыну.